Венецианский кинофестиваль-2008 закончился совершенно неожиданно – полной и неоспоримой победой Микки Рурка и двумя наградами российского кино. Кто бы мог подумать: "Борец", довольно убогий рассказ о невыносимой жизни пожилого спортсмена, в номинации "Бои без правил" удостаивается "Золотого льва" - главной награды крупнейшего в мире фестиваля! (Притом что фильм Дарена Аронофски целиком держится на Микки Рурке).
На этом фоне наша победа - приз за режиссуру и за операторское мастерство Алексею Герману-младшему - особенно весома.
Коль скоро многоумное жюри под предводительством экс-гения Вима Вендерса столь легкомысленно раздает свои награды (кроме Германа, ни один из замечательных фильмов, участвовавших в конкурсе, не получил ничего), то поздравить молодого режиссера нужно вдвойне и даже втройне. Хотя - есть такое подозрение - определенную роль здесь сыграла национальность Мераба Нинидзе, сыгравшего главного героя, врача, готовящего к полету космонавтов на Байконуре в далеком 1961-м. Видимо, таким образом просвещенная Европа пытается наладить российско-грузинские отношения, объединить русских и грузин хотя бы в воображаемом пространстве фильма, раз уж это не удается сделать в политической реальности. Интересно, кстати, что название картины Германа - "Бумажный солдат" - повторяет название знаменитой баллады Окуджавы, тоже грузина по национальности и русского по духу.
Вообще российское присутствие сильно ощущалось не только на самом фестивале, но и непосредственно на церемонии закрытия: ведущая церемонии Ксения Раппопорт, умница и красавица, пару раз призывала на сцену Юрия Арабова, заседавшего в большом жюри Мостры; ну а когда вскрыли очередной конверт, в котором черным по белому было выведено имя Германа, Ксения не смогла сдержать восторга. Иностранцы, упорно произносящие фамилию Германа как "Джоман" (что по-английски означает "немец"), интересовались у меня, почему, дескать, у этого парня такая странная фамилия и действительно ли первые полеты в космос готовились в таких антисанитарных условиях. Приходилось долго и упорно объяснять им, что Герман - вовсе не немец по национальности и что Байконур действительно не самое вдохновляющее место на свете.
В целом же Мостра-65 произвела довольно странное, парадоксальное впечатление: конкурс, вначале демонстративно слабый, уже в середине фестиваля начал набирать силу, иногда поражая настоящими шедеврами - вроде алжирской "Внутренней страны" или американского "Вегаса". Парадокс заключается в том, что ни один из этих шедевров не удостоился даже упоминания: даже второстепенные призы - лучшая женская и мужская роли - были отданы далеко не лучшим.
Проследить же хоть какую-то логику в действиях жюри я, например, совершенно не в состоянии: коль скоро ты награждаешь "Бумажного солдата" за смелость продолжать традицию авторского кино, какого черта в лидеры выбивается маленькая, средняя и, честно говоря, коммерческая, плоская картина? Почему лучшей актрисой фестиваля становится Доминик Блан, ничем не блеснувшая в очень плохом фильме "Другая", хотя в распоряжении жюри были две выдающиеся работы - Чулпан Хаматовой, сыгравшей жену врача у Германа и Энн Хэтауэй в роли сестры героини в фильме "Рейчел выходит замуж"? Загадка.
Точно такая же, как сама фигура председателя жюри - Вима Вендерса, еще лет десять назад чуть ли ни первого режиссера планеты и ныне совершенно выдохшегося. После церемонии награждения авторитетно могу заявить, что и как председатель жюри герр Вендерс никуда не годится, ибо принимает волюнтаристские, не взвешенные, абсолютно случайные решения. За редкими исключениями.
Мне кажется, это почувствовали все присутствующие: во всяком случае ни одна награда, особенно главная, не вызвала в журналистской среде никакого энтузиазма. После вручений мы с подругой сидели в ресторане на Лидо, "отмечая" успех Дарена Аронофски. Я с горя хватила даже лишку и невольно слышала все разговоры вокруг. Особенно возмущались японцы, чьи три картины - все великолепные - не получили ничего.
Вы спросите, как я догадалась, о чем они говорили? Исключительно благодаря подруге, изучавшей японский в университете. Поскольку у японцев все наоборот - и улыбка иногда означает крайнюю степень неодобрения происходящего - можно было бы подумать, что они всем довольны.
