Староверы из Адлера не хотят отдавать свою землю под олимпийские объекты
В минувшую субботу несколько сотен жителей поселения Имеретинская бухта (часть Адлера) вышли на митинг. Поводом послужило заявление мэра Сочи Виктора Колодяжного, который заявил, что 120 домов в поселке будут снесены, освободив место для олимпийского строительства. Хотя Колодяжный обещал компенсировать староверам стоимость потерянного имущества, они ни в какую не соглашаются покидать насиженные места. На митинге имеретинцы пообещали местным и федеральным властям массовые акции протеста, если их участки начнут изыматься. Накануне митинга в Имеретинской бухте побывал собкор «Новых Известий».
Вырвавшись из сочинских «пробок», маршрутка мчится к абхазской границе. Погода меняется каждый час, то жарит по-летнему солнце, то туман окутывает все, включая горы со снеговыми вершинами. Наконец из тумана выплывают каркасы теплиц. Пассажиры в основном мингрелы, беседовавшие о чем-то на своем наречии, выходят на одном из поворотов. Дальше автобус едет по единственной улице вдоль моря. Здесь начинается Имеретинская бухта. Старенькие, но опрятные домишки, окруженные огородами и теплицами, в которых копошатся местные жители, соседствуют с новыми трех-четырехэтажными гостиницами в псевдоколониальном стиле.
Этот тихий уголок Адлера в последнее время сотрясают нешуточные страсти. Именно здесь должна вырасти и Олимпийская деревня, и многочисленные ледовые дворцы, и места отдыха олимпийцев и гостей игр. А выше, в горах, появятся трассы для скоростного спуска на лыжах и санях. Снесут ли ради олимпийских объектов домишки староверов и маленькие гостиницы – этот вопрос сегодня у всех на слуху.
По закону, принятому Госдумой, это вполне возможно. Участки у местных жителей разрешается изымать за умеренную компенсацию. В Имеретинской бухте говорят, что власти за сотку земли предложат порядка 12 тыс. долларов. Но рыночная цена составляет как минимум 100 тыс. Но даже не в деньгах дело. Староверы не хотят уезжать с насиженных мест. Ранее мэр Сочи Виктор Колодяжный и губернатор Краснодарского края Александр Ткачев публично заверяли имеретинцев, что их дома для нужд олимпийского строительства сноситься не будут. Однако 1 марта Виктор Колодяжный предупредил жителей Имеретинской бухты о предстоящем сносе 120 домов, подпадающих под олимпийскую застройку. С тех пор местным жителям нет покоя.
Первый встречный мужичок Тит – старовер. Он собирает бревна на берегу. Газа в бухте нет, поэтому дома отапливают дровами. Говорить об олимпийском строительстве не хочет: мол, моя хата с краю – ничего не знаю. Зато указывает рукой на стоящий у обочины «Мерседес», возле которого стоят люди. Мол, эти лучше скажут. Действительно, уже издалека слышны разговоры о милиции, которая готовится кого-то разгонять, о ценах на сотку и горах, куда их кто-то собирается загнать. После знакомства староверы предлагают прокатиться в другую часть города пообщаться с местным лидером – Димитрием.
Димитрий – молодой человек с небольшой стильной бородкой. Он старовер новой формации, у него два высших образования, он историк и юрист. Возит меня по поселку, рассказывает о том, как появились в 1911 году здесь первые староверы, как осваивали, строились, как привыкли к месту. Сейчас староверов в поселке три четверти, остальные – приезжие: армяне, греки. «Мы не против Олимпиады, – говорит Димитрий, – но мы против того, чтобы к ней приспосабливаться. Пусть она приспосабливается к нам. Мы готовы пойти на затраты, если нам скажут, как создать поселение в едином стиле – какие сделать крыши, как обновить фасады. Мы даже поможем малоимущим. Но срываться с нашего места, переселяться куда-то не будем. У нас даже старики готовы под бульдозеры лечь. Пусть власти знают – здесь не Бутово, терпеть побои не будем, пойдем на все».
Димитрий показывает на кладбище в стороне, поросшее кипарисами. Там покоится уже несколько поколений староверов. Переносить кладбище или бросать прах родных староверы не намерены. Быть жертвами и отдавать свою землю – тоже. Толстовство здесь не в чести. Слово «лох», прочно прижившееся в лексиконе жителей Имеретинской бухты, самое позорное оскорбление.
Димитрий отвозит меня к одному из «политизированных» стариков. Дядя Ваня, с большой окладистой бородой, здоровается за руку, объясняет, что это – «по-новому». Еще до 60-х годов здесь старики при встрече раскланивались, не желая принимать чужеземного обычая. «При Сталине нам выделили в колхозе по 36 соток, потом половину отняли, когда укрупнение было, слили нас с голытьбой. Вот теперь по 18 соток осталось, – рассказывает дядя Ваня (речь у него даже для Кубани необычная, так говорят на Дону, откуда и вышли предки староверов). – Николай II нам эти земли выделил. Болота тут были. Давали при переселении по сто рублей золотом и две коровы, но никто этого добра не взял. Нам чужого не надо. Так и жили. На войну ушли все, в каждом доме кто-то погиб. И ни одного полицая, ни одного дезертира. Вот мы какой народ!» – с гордостью говорит старик.
Историю все жители Имеретинской бухты знают великолепно, она для них не сухие параграфы учебников, а реальная жизнь предков, жизнь, которая прошла очень тяжело из-за гонений власти. Но трудности все эти и несправедливости переживали они стойко. И новая напасть в виде Олимпиады, по словам староверов, их не сломит. «Вон смотри, – показывает дядя Ваня на гору вдалеке – туда, за нее, нас собираются выслать, на глину бесплодную отправить. А здесь богачи сделают себе местечко и будут жизни радоваться. А меня внук спросит: «Как же так, дед?! Ты землю свою не отстоял?!» Нет, не хочу доживать до таких вопросов».
Рядом с подворьем дяди Вани – четырехэтажная гостиница, держат ее соседи-армяне. На вопрос, как уживаются, дядя Ваня машет рукой: «Мы такой народ, что со всеми уживемся. С турками-басурманами и теми уживались, а уж с другими и подавно». Сам дядя Ваня гостиничным бизнесом не занимается, у него огород, который его кормит. Но другие староверы держат и гостиницы, и магазины. «Я не хочу. Свободу, понимаешь, люблю», -говорит дядя Ваня и первый раз за всю беседу улыбается.
По берегу бродят рабочие в спецовках с надписью «Геологические изыскания». Жители Имеретинки объяснили, что геологи, отправленные разведать почву для строительства, уже начали исследовать бухту, пробурили около сотни скважин. Кругом вода – «иногда только начнут бурить, фонтан так и бьет – внизу подземные каньоны». Все мои собеседники согласны, что строить тут надо с большим вложением средств, да и то – не во всех местах.
На берегу опять встречаю Тита. На мое замечание о скрытности староверов искренне удивляется: «А где ты открытого старовера встречал?» И добавляет, что властям он не верит, но за землю готов биться, хоть с кем угодно.
Местные власти стараются убедить староверов: все обойдется. «Вопросы, которые поднимают местные жители, уже не раз обсуждались. Администрация знает о проблемах жителей Имеретинской бухты и занимается ими. Мы сделаем все возможное, чтобы помочь жителям поселения», – заявил глава адлерской администрации Евгений Пивень. В администрации говорят, большинство староверов останутся жить на своих местах. Остальных переселят в другие дома этого же района.
