"Пирамид там нет, - возразила я довольно агрессивно, - по берегам древнеегипетские города, пирамиды в другом месте!"
"Ну и зачем они тебе, - не успокаивалась Танька, - пирамиды - они пирамиды и есть, треугольные и большие. А там храмы, которым пять тысяч лет, Долина фараонов! Ну, поплыли, судьба ж решается!" Наконец она произнесла то, о чем непрерывно думала. И тут я ей, безусловно, сочувствовала - все ж любовь, да еще такая экзотическая, это вам не вздохи на скамейке в Александровском саду. Выйти замуж за араба и умереть - оригинальная мечта. Но, по-моему, бредовая. Лично я за араба не пошла бы. Дружить - на здоровье! Но создавать семью...
Танька познакомилась с арабом-египтянином по "аське". Образованный, неглупый, с юмором, по-английски писал неплохо. Пообщались, обменялись фотографиями - оказался недурен лицом и строен. Через пару месяцев Танька получила официальное предложение выйти замуж. От поездки в Москву ее возлюбленный наотрез отказался, заявив, что лучше заключать брак на его родине.
Дальше - больше... Неизменно вежливо и последовательно этот "арабский принц" задал следующие вопросы:
1. Девственна ли Танька физически? Получив ответ отрицательный (но не хамский, заметьте), он крепко задумался, после чего Танька была великодушно прощена, поскольку не виновна в своем нравственном падении, ибо живет в развращенном мире.
2. Знают ли Танькины родители о ее позоре? Получив ответ, что да, знают, поскольку она одно время вполне легально сожительствовала с мужчиной без заключения брака, он долго не врубался, как такое возможно. Впрочем, опять великодушно простил.
3. Готова ли Танька принять ислам после свадьбы? Танька отвечала, что это слишком серьезный шаг и требует полного осознания и добровольности. Ну и вроде того, что она подумает и, возможно, вследствие огромности своего чувства согласится.
Все это мне лично очень не нравилось, но подруга моя как с ума сошла. Правда, одной ей ехать было страшновато, вот она и принялась эксплуатировать мою к ней искреннюю привязанность.
Изо всех сил Танька пыталась меня, а заодно и себя убедить в том, что ее "принц" придерживается "очень западного" мышления и она, если захочет, сможет работать, а если нет - то нет. Что, по его словам, египетские девушки способны только рожать да воспитывать кучу детей, а ему нужно большее - дружба и понимание, да еще желательно хорошее образование невесты (из чего я поняла, что средств, которыми располагает Танькин суженый, на приличное содержание семьи будет явно недостаточно. Оттого он и готов терпеть работающую жену, потому как это даст возможность жить отдельно от родителей и не смущать интимом пятерых незамужних сестер)...
"Подумаешь, - заходилась Танька, - ну откажусь я от вредной привычки носить мини-юбки, ну платок буду повязывать на голове, как положено, ну и что?!"
"Кому положено? - выступала я в ответ. - Мусульманским женам положено!.. А ты не мусульманская жена!" Я пыталась чисто теоретически объяснить своей романтичной подруге, что пропасть между традициями наших народов необъятна, что она полжизни проведет в диспутах на тему "зачем и почему", задавая при этом самой себе вполне философский вопрос: "А на фига?"... Что она никогда не поймет, отчего супруг прощает ей, которой стукнуло далеко за двадцать, утрату непорочности задолго до знакомства с ним. Что она никогда не полюбит носить платки, если не носила их раньше и вообще ненавидит их носить! Что вряд ли сможет принять чужую религию так, как надлежит принимать любую религию, - умом и душой. Что ей стоит задуматься и о правах на детей, рожденных в подобном браке...
"Короче, - кричала я, - это другой мир. Он не хуже и не лучше нашего, если там тоже люди живут... Так и пускай себе живут как хотят. Только без нас..."
Но, знаете, говорить можно с тем, кто слышит… И тогда, все же пообещав Таньке поехать с ней в круиз по Нилу, я решила заняться этим вопросом основательно, чтобы в случае чего защитить ее интересы. И вот что я выяснила.
Тема россиянок, выходящих замуж за арабов, сейчас стала проблемой общенационального характера. Она привлекла не только мое внимание вследствие беспокойства за близкую подругу, она завладела умами политиков и деятелей культуры. К примеру, законопроект, внесенный в Думу В.В. Жириновским "О чрезвычайных мерах по изменению демографической ситуации в Российской Федерации" предполагает ограничение сроком на 10 лет "выдачи виз на выезд за границу девушкам (женщинам) до 42 лет включительно". Скандальную известность приобрели книги Юлии Шиловой - истории унижения и бесправия "славянских жен". Уже только ленивые не писали о том, в какие чудовищные ситуации попадают в арабском мире наши искательницы приключений. Как правило, их, истосковавшихся по "настоящим мужчинам", приманивают сказками о единственной и неповторимой любви в редком для нашего времени сочетании с предложением немедленно пожениться.
Самое интересное, что египтянам нет ничего проще, чем жениться. Поскольку женятся они вроде как взаправду, а на самом деле - понарошку. Они заключают не настоящий брак, а ОРФИ. Что это такое? А это по египетским порядкам, скорее, помолвка или, грубо говоря, государственное разрешение спать вместе. Однако даже это разрешение действует исключительно в отелях туристической зоны, в другой же части страны по этому документу вас даже не поселят в один гостиничный номер. Прямо как у нас в советские времена.
Но главное - по этому документу у мужика - куча прав, на общих детей, к примеру, а у женщины - никаких! Он в любой момент может сказать: "Ты мне больше не жена!" - и любой суд его поддержит. Главное правило ОРФИ - мужчина всегда прав. Годам к 25 у особо шустрых египетских мальчиков таких "браков" штук по десять скапливается. Нет ни одной арабки, которая стала бы жить с мужем после заключения одного только этого договора.
Мораль в Египте строга чрезвычайно. Женщина должна быть невинной до свадьбы, проституция запрещена, а жениться по-настоящему можно, только заплатив за жену внушительный калым, на который арабы не могут накопить деньги десятилетиями. Поэтому многие египтяне и сами вынужденно живут девственниками до свадьбы, а если учесть, что брак для некоторых превращается из мечты в реальность только годам к пятидесяти, то можно объяснить, чем их так привлекают любящие ушами русские женщины, не знакомые с элементарными законами чужой страны.
После длительного воздержания чувства египтянина к россиянке, какой бы она ни была - худой или толстой, молодой или далеко за, красивой или с явными физическими недостатками, - будут искренни, бурны и высоки. А как он будет ухаживать, какие слова говорить! Его черные, страстные глаза будут увлажняться слезами, а пальцы дрожать от волнения. Еще бы, я могу понять этих изголодавшихся мужиков…
Наивной русской женщине кажется, что, если подписана бумага, да при церемонии присутствовал адвокат, да все скреплено печатями - она, ура!, замужем. Только не ведает бедная, что адвокат должен быть русскоговорящим, а документы должны быть оформлены с заверенным русским переводом, чтоб она отдавала себе отчет в том, что подписывает.
Мало этого, став фактически фиктивной женой египтянина, русская девушка начинает жить в мире, ей совершенно незнакомом, даже если до того она успела раз пять съездить в его солнечную, пахнущую песком и морем страну по туристической путевке. Ее "принц", как по мановению волшебной палочки, превращается из подающего надежды менеджера в уборщика отеля, а то и вовсе - в безземельного крестьянина, денно и нощно вкалывающего мотыгой на чужого дядю.
Выясняется, что послания за него писал знакомый туроператор, заинтересованный в притоке в страну туристов, что родственники, с которыми он торжественно знакомил невесту, - все как один и независимо от возраста и состояния здоровья на тот момент - в точности соблюдая иерархическую очередность (отец, мать, брат, сестра, дядя, племянник и т.д.), умирают от неизвестных болезней и что на их похороны нужны деньги… Тут новоявленный муж, будучи человеком порядочным, залезает в огромные долги, а далее не может их отдать, потому что внезапно теряет работу (бизнес, имущество вследствие кражи или природных катаклизмов и т.п.), и с этой несчастливой минуты жизнь его висит буквально на волоске. Такой "муж" всеми возможными способами разбудит в душе россиянки заложенные в генах чувства жены декабриста, сосланного в Сибирь, и не остановится ни перед чем, пока не выкачает из нее все ее сбережения, пока не вынудит ее продать жилье в России и отдать ему последнюю рубашку. А когда это произойдет, их незатейливому браку придет конец. И тогда девушка рискует остаться в египетской пустыне без средств к существованию. И только огромные каменные фараоны будут следить за ней равнодушным, застывшим в веках взглядом.
Но даже если этого не случится, жизнь ее, скорее всего, сахарной не будет. Страсть мужа обратится в рукоприкладство или, в лучшем случае, полное ограничение ее свободы. Она может оказаться в ржавой клетке или золотой - но это будет клетка. Например, даже в соседнюю деревню она сможет отправиться, только получив письменное разрешение супруга. Не говоря уж о поездке на родину. Ну а если ее угораздит родить на территории Египта ребенка, она и вовсе превратится в бесправную заложницу, с которой никому не придет в голову считаться.
Ей придется отказаться от многих привычек - начиная с одежды и заканчивая привычной формой общения с окружающими. В Египте очень сильна кастовость. Жена уборщика из отеля, даже если у нее есть диплом МГУ, никогда не сможет общаться ни с кем, кроме его родни и нескольких жен его соратников по уборке помещений. У супруги профессора или крупного бизнесмена круг знакомых шире, но ненамного. Кроме того, друзья богатого египтянина, скорее всего, и его вычеркнут из своего круга, если он женится на русской. Потому что в Египте о русских девушках сложилось довольно устойчивое и не лучшее мнение. А самое печальное в этом то, что сами девушки это мнение и сформировали.
Они приезжают к жаркому берегу - современные, раскрепощенные и расслабленные. Они загорают топлес и приходят на обед в коротких маечках, не прикрывающих пупок, что в Египте выглядит как полная обнаженка. Они прогуливаются по территории отеля в стрингах, демонстрируя то, что египтянин может себе представить только в тайных эротических фантазиях. Они соглашаются зайти к египтянину на чашку кофе, не подозревая, что это равносильно признанию в проституции. Они развлекают дискотеку танцем живота, не понимая, что в Египте приличная женщина может исполнить этот танец только в закрытой спальне и только перед своим мужем, они не догадываются, что даже самая лучшая танцовщица никогда не вызовет у состоятельного человека в этой стране желание стать ее мужем, потому что это уронит его в глазах общества. Они открыто пьют пиво и алкоголь, вызывающе нарушая местные религиозные запреты. Они верят цветам и словам, которым зачастую не стоит доверять и в других странах, а уж здесь особенно. Они легко соглашаются на секс, если им нравится горячий египетский парень. И летят, как яркие беззаботные бабочки, на обжигающий огонь холодной, расчетливой любви…
Узнав все это, я была просто в шоке. Конечно, нет правил без исключений, но надеяться на исключение, зная человека только по общению в аське, явно не стоит. Я снова приехала к Таньке и проговорила над ней всю ночь. Вы не поверите - она плакала так, как будто ее бросил муж после 20 лет совместной жизни. Она ни за что не хотела соглашаться со мной, убеждая меня в том, что это не ее случай, но против моей несокрушимой логики и фактов устоять ей было трудно. К утру она немного успокоилась и даже стала реагировать на шутки. И тогда мы решили, что все же поедем - вернее, поплывем по этому манящему тайнами Нилу - и все увидим своими глазами…
